- Сериал Близнецы все серии смотреть онлайн бесплатно в хорошем качестве. Андрей Соколов - хороший актер, красивый мужчина, и его присутствие в кадре и игра украшают этот фильм.
- Эльвира Болгова, Андрей Соколов, Егор Баринов, Оксана Игнатова, Илья Ильин, Анна Казючиц, Алексей Колган, Александр Кузнецов, Анна Легчилова, Фахраддин Манафов, Тамара Сёмина. Смотреть сериал Близнецы в HD. 21.08.2014 Все серии.
- Оригинальное название: Близнецы Год выхода: 2004 Страна: Россия Жанр: драмы, мелодрама,детектив, наше кино, сериалы Продолжительность: 16 серий Режиссер: Зиновий Ройзман В ролях: Эльвира Болгова, Андрей Соколов, Егор Баринов, Оксана Игнатова, Илья.
Минск- Чикаго: 2. В прошлом номере газеты .
Эльвира Болгова, Андрей Соколов, Егор Баринов, Оксана Игнатова, Илья Ильин, Анна Казючиц, Алексей Колган, Александр Кузнецов, Анна Легчилова, Фахраддин Манафов. Близнецы смотреть онлайн все серии подряд без перерыва в хорошем качестве.
Бахыт Шкуруллаевич будет гостем Литературного салона Аллы Дехтяр. Краткая справка. Бахыт Шкуруллаевич Кенжеев родился в Чимкенте.
С трех лет жил в Москве. Закончил химический факультет МГУ. Дебютировал как поэт в коллективном сборнике “Ленинские горы: Стихи поэтов МГУ”. Публикуется с 1. 97. Первая книга стихов двадцать лет пролежала в архивах Союза писателей Казахстана и была издана только в 1. В начале семидесятых Кенжеев становится одним из учредителей поэтической группы “Московское время”. С 1. 98. 2 года живет в Канаде, с 2.
Русские сериалы, детектив, драма. В РФ и Средней Азии появляется ужасная новость: маньяк, убивающий на своём пути всех.
США. Член русского ПЕН- клуба. Прочитав это, я как- то внутренне вздрогнул, потому что всегда считал вас русским поэтом, а из какой страны – уже не так важно. А кем вы сами себя считаете?- Несколько лет назад я работал в Вашингтоне и задал себе этот вопрос. Я – казах по национальности, русский писатель, работаю на Международную организацию. Я и сам не знаю, честно говоря. Я очень люблю свое казахское происхождение и не очень ценю свой статус русского писателя. Вот и все.- Вы согласны с утверждением, что настоящая родина поэта – литература?- И да, и нет.
Конечно, родина любого писателя – язык, на котором он пишет. Но всякий писатель тоже человек.
Если бы меня поселили где- нибудь в Лаосе, не думаю, что мне бы это понравилось.- Поэтом можно стать, или поэтами рождаются?- И рождаются, и становятся. Есть такое понятие в математике и логике – необходимое и достаточное условие. Талант - это условие необходимое, но недостаточное.
Кроме него нужны еще дисциплина, какое- то формальное мастерство и так далее. Бывали гениальные поэты, которые так и не реализовались. Либо им усидчивости не хватило, либо они очень рано ушли из жизни по причине расстроенных нервов.- С чего начался ваш интерес к поэзии?- Мне всегда очень нравилось читать стихи.
Это было красиво, гармонично, чудесно. Простые слова, а так хитро поставлены; звуки повторяются, а потом вдруг из них выскакивает замечательный смысл..
Я еще в школе начал немного пописывать. Ранние стихи были очень смешные. А потом я решил, что могу и всерьез этим заняться. Это было более сорока лет назад.- Вы были участником поэтической группы “Московское время”.
Может ли поэт быть членом какой- то группы, союза, объединения? Мне всегда казалось, что поэт – это величина самодостаточная..- По поводу “Московского времени” раздавалось довольно много недоуменных вопросов, в том числе и похожих на ваши. Реальность была совершенно другой.
Мой соратник по “Московскому времени” и сосед по Нью- Йорку Алеша Цветков любит, шутя, говорить о том, что о существовании “Московского времени” узнал только после того, как уехал в Америку. Это была дружеская компания в составе пяти человек.- Давайте назовем их: Александр Сопровский, Алексей Цветков, Сергей Гандлевский..- Александр Казинцев.- Который потом примкнул к “Нашему современнику”?- Да, совершенно верно. Он сейчас заместитель главного редактора журнала “Наш современник”, что продолжает вызывать у меня какое- то “священное” недоумение.- Ушел в русофильство..- .. Но тем не менее он играл очень активную роль в нашем кружке и писал очень неплохие стихи.. Мы дружили, разделяли основные взгляды на поэзию, стремились к свободе и примерно одинаково не любили Советскую власть. На этом “клее” и был замешан наш союз. Сейчас все удивляются: какое же это объединение, если все писали по- разному?
Но ведь из одной и той же земли растут разные деревья! Может вырасти пальма, может вырасти береза, а земля одна и та же.
Вот роль этой земли, роль этой питательной среды для нас всех играла высокая русская литература, в том числе поэзия.- Манифеста у вас никакого не было?- Нет, манифеста не было. Мы выпускали машинописные альманахи, я проводил семинары, мы встречались, читали и обсуждали стихи. Все это было совершенно замечательно, хотя и редко выходило за пределы московских кухонь.- Было еще одно, что вас объединяло, - любовь к Мандельштаму. Мне кажется, сейчас, по прошествии времени ясно, что этот поэт для нас наиболее важен.
Саша Сопровский, к сожалению, давно умер. Уж скоро двадцать лет. Он ценил Мандельштама, конечно, но не молился на него, как на икону. Гандлевский, мне кажется, больше любит Набокова, Ходасевича, Георгия Иванова.. Алеша Цветков очень любит Заболоцкого. Заболоцкий для него, мне кажется, важнее Мандельштама. Я клевещу на Цветкова.
Он недавно в одном интервью сказал: “Мандельштам настолько велик, что занимает чуть ли не все первые три места в русской поэзии XX века”.- Что, в общем- то правда. А чем вам близок Мандельштам?- Я ему завидую. Он сравним, мне кажется, с такими людьми, как Шекспир, Данте, Пушкин.
К сожалению, это стали понимать много лет спустя после его смерти, но сейчас с этим никто не спорит. Про его некоторые стихи я могу сказать, что человек такого написать не мог.
Это, видимо, ему кто- то диктовал, а он послушно водил пером. Во Владивостоке я видел очень симпатичный памятник Мандельштаму. Его два раза крали, а сейчас поставили на охраняемой территории. Мандельштам стоит и любуется городом.
И в Москве теперь есть памятник Мандельштаму и даже, кажется, улица Мандельштама в Воронеже.- “Это какая улица? Что за фамилия чертова – Как ее не вывертывай, Криво звучит, а не прямо..”- Совершенно верно, пророчество Мандельштама сбылось.- Можно ли назвать Мандельштама вашим поэтическим учителем?- Не совсем. Меня совсем недавно в Интернете шпуняли за то, что я назвал Мандельштама атеистом. Но я не считаю, что атеизм – ругательство.
Мандельштам не чувствовал нужды в Боге. Я думаю, может быть, потому, что он был сам такой гениальный. Это – принципиальная разница. Приходится все время вступать в разборки с верховным существом, все время обижаться на него.
Или, наоборот, он на меня обижается. Я думаю, что Мандельштам был человеком гораздо более самодостаточным, чем все остальные.
Чему у Мандельштама учиться? Но волшебству научиться нельзя! Я очень многим ему обязан.
Например, тому, что он дал мне представление, каким чистым и проницательным может быть человек. Я бы назвал этот дар волшебной проницательностью. Мандельштам творил свой собственный мир, чище и прекраснее, чем наш, несмотря на весь свой трагизм. Я очень рекомендую читателям вашей газеты обратиться как- нибудь к томику Мандельштама. Действует лучше любого лекарства.
Как молитва.- Кого бы еще вы назвали вашими поэтическими предшественниками?- Я могу назвать замечательных поэтов Заболоцкого, Иванова, Ходасевича. Был чудесный, рано умерший ленинградский поэт Константин Вагинов. Хрустальный, чистый поэт. Вот везение: умер от туберкулеза в 1. А не умер бы – так расстреляли бы, как всех остальных его друзей..
Я Игоря Северянина очень люблю.- Это неожиданно. А как вы относитесь к Пастернаку?- С большим уважением и иногда даже с любовью. У него есть хорошие, даже прекрасные стихи. Пастернак – это чудесное явление. Он понятный, доступный поэт.
Он выполняет благороднейшую роль по приобщению к поэзии широкого круга читателей. Его ведь читают гораздо больше, чем Мандельштама и Заболоцкого вместе взятых! А мостик к поэзии прилагается.- Кто из современных поэтов останется в истории литературы через сто лет?- Вот если бы у нас сейчас был 1. Бенедиктова!- Неужели не вспомнил бы Александра Сергеевича?- Может быть, упомянул бы, но Бенедиктова назвал бы обязательно.. Пушкина бы вспомнили мало людей, потому что к тридцать седьмому году считалось, что он совершенно исписался и никому не интересен..
А Тютчева бы не вспомнил никто! Начнутся обиды, обвинения.. Мои любимые поэты из моего поколения – Цветков и Гандлевский. Уж они- то точно останутся через сто лет.
Есть еще один интересный поэт Борис Херсонский, тоже человек моего поколения, хотя мы познакомились совсем недавно.. Нынешняя поэзия богата на имена. Очень много мусора, но ведь его всегда было много.- Вы считаете, что кризиса в поэзии сегодня нет?- В поэзии есть кризис в другом смысле. Поэзия все больше превращается в бесплатное занятие. При Советской власти существовали такие редчайшие исключения, как порядочные поэты, которые тем не менее ухитрялись какими- то путями проникнуть в Союз писателей в качестве лазутчиков и как- то были пригреты. Они жили более- менее спокойной литературной жизнью.
А сегодня кормиться со стихов никак не получается. Но, может быть, так и надо? Я когда- то в интервью пошутил, что получать деньги за стихи все равно, что девушке получать деньги за любовь. Это же и так приятно!- Вы еще где- то сказали, что поэзия не для стадионов. Но мы же помним времена, когда поэзия собирала стадионы!- Поэзия для прикроватной тумбочки.
Когда захочется немного поговорить с Богом через поэзию, через поэтов.. Они помогают, особенно хорошие поэты. Больше помогают, чем сериалы.- Роберт Крафт спросил у Стравинского: “Для кого вы сочиняете музыку?” Стравинский ответил: “Для себя и гипотетического alter ego”. Для кого пишет стихи поэт Бахыт Кенжеев?- Пишу я для себя, хотя это, во- первых, попахивает кокетством, а во- вторых, не совсем правда.
Когда стихотворение написано, я испытываю чувство радости, и мне хочется поделиться написанным с читателями. Это человек, который любит поэзию и понимает всякие “прибамбасы”, которые я вставляю в стихи. Это как с музыкой и живописью. Для того, чтобы понять симфонию, надо быть музыкально грамотным человеком. А мой читатель должен быть литературно грамотным, должен понимать, что такое метафора, ирония..
Я стараюсь “упаковать” как можно больше информации в ограниченное пространство стихотворения. Бог знает, хорошо ли это. Многие считают, что наоборот, надо писать очень просто. Я не знаю.- Помните, у Пастернака: “Нельзя не впасть к концу, как в ересь, в неслыханную простоту”. Со временем ваши стихи становятся все более философскими.- Правильно, и точно так же было у Осипа Эмильевича.
Пастернаковская фраза годна для него самого. На самом деле, ранний Пастернак, которого часто считают очень сложным поэтом, поэт очень простой, но очень косноязычный. Он еще не научился писать просто. Где- то году в тридцать пятом он уже научился это делать и сказал, что не любит своего стиля до 1. А уж в конце жизни стал впадать “в неслыханную простоту”.